Мальчик лет пяти — шести, гуляя с родителями по лесу, увидел чистый ручей. Он напился свежей воды, а потом — ради забавы — взял в руки веточку и принялся мутить воду в ручье. Дно ручья было землянистым, и потому на поверхность тотчас поднялся песок, опавшие листья и разный мусор. Некогда прозрачная вода стала непригодна для питья. Малышу быстро разонравилось смотреться в грязную воду ручейка. Он кинул туда веточку и побежал к маме.
А где-то высоко в горах другой мальчик так же забавлялся с горным ручейком. Он тоже хотел помутить воду веточкой. Но дно ручейка было каменистым, и он сломал веточку и побежал дальше, ничего не добившись.
Поток был чист как и прежде.
Некоторые люди внешне кажутся добрыми и отзывчивыми, как чистый ручей. Но попробуй хоть нечаянно обидеть такого человека и увидишь, как со дна души всплывут самомнение, мелочность и гордыня и старые обиды, подобно тине и мусору в лесном ручье.
Станет еще интереснее, если вы, уважаемый Белый Кирпич, начнете размещать свои собственные материалы, тексты, стихи или полемические заметки, критику ) Тема Востока неисчерпаема.
"Кодекс Бусидо", или "Хагакурэ" ("Сокрытое в листве"), был написан Ямамото Цунэтомо (1659–1719) – самураем клана Сага на острове Кюсю.
После смерти своего господина Набэсима Наосигэ, Ямамото стал монахом и всю свою оставшуюся жизнь посвятил обобщению принципов Пути самурая, чести и верности своему господину.
"В первую очередь, Путь самурая заключается в твоем неведении – никто не знает, что может произойти. Поэтому нужно днем и ночью обдумывать все возможности. Победы и поражения – дело непредвиденной силы обстоятельств. Существует иной способ избежать позора – смерть. Даже если ты уверен, что потерпишь поражение, – защищайся, ибо здесь не играют роли ни мудрость, ни умение. Подлинный самурай не думает о победе и поражении. Он без оглядки бросается навстречу неизбежному. Поступая так, ты пробудишься от сна."
С некоторого момента времени земля Израиля потеряла традицию царской власти. Волнам завоевателей, прокатывавшимся по ближнему Востоку, местные правители в Иудее вовсе не требовались. Им достаточно было иметь на месте назначенного и послушного управляющего. Короткой, хотя и яркой вспышкой стало появление династии Хасмонеев, но после них Иудеей стали править исключительно назначенные представители, статус которых неуклонно понижался. Именно такими людьми были назначаемые из Рима прокураторы – гражданские чиновники, управлявшие областями, населенными варварским, с точки зрения римлян, элементом.
Примечательно, но эти, несомненно, высокопоставленные чиновники не принадлежали к высшим слоям римской власти. Они были представителями всадников, всего лишь второго по значимости сословия после сенаторов в Римской империи. По этой причине сам император напрямую с ними не контактировал: прокураторы находились в подчинении проконсула, администратора более высокого ранга. Так прокураторы Иудеи отчитывались перед проконсулом провинции Сирия, в которую составной частью входила область Иудея. И еще один нюанс. Резиденция прокуратора по требованию римского императора размещалась не в столичном Иерусалиме, а в периферийной Кесарии.
Первым из когорты римских прокураторов Иудеи стал Колоний, работавший в этой должности с 6 по 9 год новой эры. Он запомнился тем, что в пору его правления произошло восстание под управлением Иуды Галилеянина, призывавшего создать в Иудее теократическую республику, которое было жестоко подавлено, а сам смутьян убит.
Следующий 15-летний период поочередно сменяли три прокуратора: Амбивий, Анней Руф и Граций. Учитывая то, что после них не осталось сколько-нибудь следов в истории, они управляли Иудеей довольно грамотно и без скандалов. Такой относительно спокойный период закончился в 26 году с назначением нового наместника Понтия Пилата.
Для христиан этот человек известен, прежде всего, тем, что он участвовал в судебном процессе над основателем христианской религии Иисусом из Назарета, после чего последний был жестоко казнен. Однако это был не единственный «подвиг» римского назначенца. Он не вникал в тонкости иудейского мировоззрения, поэтому его необдуманные действия постоянно вступали в противоречие с обычаями местного населения, что, в свою очередь, приводило к регулярным столкновениям и многочисленным жертвам и среди представителей власти, и среди мирных жителей. Прокураторская практика Понтия Пилата продолжалась вплоть до 37 года, пока бесчисленные жалобы на действия наместника-самодура не возымели свое действие. Сначала проконсул провинции Сирия Луций Вителлий отозвал Пилата для разбирательства, а потом и вовсе отправил в Рим. Оттуда нерадивого чиновника сослали в Галлию, в которой тот и закончил свои дни.
На некоторое время власть в Иудее вновь перешла к царям. Император Калигула назначил правителем области внука царя Ирода Агриппу. Правда, царский титул ему пожаловал не Калигула, а его сменщик, император Клавдий. Увы, правление наследника Ирода I Великого было недолгим. В 44 году Агриппа I скоропостижно скончался, и в Иудее вновь возродилась должность прокуратора. Им стал некто Куспий Фад, прослуживший до 46 года, отметившийся за период своего правления лишь подавлением мятежа сторонников лжепророка Теуды.
Следующее двухлетие правил выходец из евреев высокопоставленный египтянин Тиберий Александр. Несмотря на то, что еще в юные годы он отошел от духовных традиций своего народа, к новому назначению отнесся со всей серьезностью. Будучи требовательным и неподкупным, Тиберий сумел навести в Иудее относительный порядок. Кроме того, он подавил очередной мятеж, организованный сыновьями Иуды Галилеянина. Сами вожди восстания были пленены и распяты на крестах.
С 48 по 52 год во главе Иудеи стоял прокуратор Вентилий Куман. Этот человек слабо разбирался в принципах жизни иудеев, чем спровоцировал сразу три мятежа. Их подавление привело к значительным человеческим жертвам, а самого Кумана к отставке. Скандал был настолько серьезным, что разбираться со свидетелями событий пришлось самому императору Клавдию, и это стоило жизни офицеру римской армии.
Кумана сменил человек с вообще неясной биографией. Прокуратором стал брат фаворита императора Клавдия Палланта некто Феликс, бывший раба, отпущенный на волю. Этот ухитрился пробыть на посту целых 8 лет, продержавшись на нем не только 2 года при императоре Клавдии, но еще и 6 лет при его преемнике императоре Нероне. Как ему это удалось, неясно, ведь сам Феликс делами Иудеи практически не занимался. При нем в области массово расплодились криминальные элементы, да и сам прокуратор не гнушался убийствами неугодных людей. Зато по женской части ему не было равных. Чего только стоил скандал с женой сирийского царька Друзиллой, которую сластолюбивый правитель сумел заполучить себе.
Полным антиподом Феликса стал прокуратор Порций Фест – человек глубокомысленный и справедливый. Он запомнился тем, что проводил философские диалоги с арестованным апостолом Павлом. В 62 году был снят с должности и заменен неким Альбином – человеком, способным на любые злодеяния. Он, как и Фест, прослужил два года, и в 64 году был сменен более одиозной личностью – Гессием Флором. За свои два года службы этот человек, назначенный по протекции жены императора Нерона Поппеи Сабины, сумел настолько разрушить экономику Иудеи, что людям ничего не оставалось делать, как бежать из родных краев в другие регионы, где еще можно было найти хоть какой-то заработок. В итоге целые округа Иудеи практически обезлюдели, потому что их жители, спасаясь от нищеты, покинули свои дома.
Если обратить внимание на цепочку римских назначенцев в Иудею, то выявится интересная закономерность: уровень компетенции прокураторов в плане ведения ими государственных дел неуклонно снижался, а вот степень их коррумпированности повышалась. Кроме того, назначения делались не по уровню их деловой компетенции, а по степени их близости к высшим персонам империи. Все это привело к тому, что Иудея запылала восстаниями.
Ответом Рима на возросшую активность иудейского населения стали три следующих прокуратора: Юлиан, Басе и Сильва. Из них только Юлиан старался как-то исправить ошибки предшественников, уважительно относясь к еврейским законам. Однако и он, и Басе, и Сильва, скорее, стали не гражданскими чиновниками, а присланными из Рима военачальниками, чьей задачей было силой заглушить народные волнения.
Что произошло дальше, все знают: восстания переросли в настоящую войну против римского владычества. Армейские части, прибывшие в Иудею, ценой сотен тысяч убитых евреев и разрушенного Иерусалима, заглушили народный гнев.
Судя по всему, шок для обеих сторон от произошедшего в ходе Первой Иудейской войны, был очень силен даже в те нецивилизованные годы. На несколько десятков лет само понятие «прокуратор Иудеи» просто исчезло из упоминания. Данная область как территориальное образование еще сохранялась, но вот принцип управления ею был изменен. Иудею перевели в прямое подчинение проконсулам провинции Сирия, и такая ситуация продолжалась вплоть до начала II века.
Восстановить институт прокураторов в Иудее потребовала ухудшившаяся обстановка в покоренных регионах. На периферийных землях Римской империи в местах компактного расселения беженцев из разоренной Иудеи начали образовываться новые очаги недовольства. Один из таких мятежей, возникший в Месопотамии, отправился подавлять полководец Луций Квиет. Этот мавританец не церемонился с бунтовщиками, и восстание было очень быстро подавлено.
После славной победы Квиета перевели на гражданскую службу, специально под него восстановив должность прокуратора Иудеи. Новый назначенец полностью оправдал оказанное ему доверие. Он не церемонился с евреями, наводя порядок в Иудеи. А в периоды отдыха между «трудами праведными», занимался тем, что развлекался со специально поставляемыми ему еврейскими девушками.
Степень развращенности мавра-прокуратора была настолько высокой, что об этих оргиях даже есть упоминания в Талмуде. Правда, и кара за грехи пришла очень скоро, причем оттуда, откуда Квиет ее не ожидал. В Риме место императора, сменив на этом посту Траяна, занял Адриан. Новому руководителю империи показались подозрительными действия Квиета в Иудее. Кровожадного чиновника вызвали в Рим, и там, недолго думая, казнили.
Последним в когорте прокураторов Иудеи стал некто Тинний Руф. Именно при нем в 132 году вспыхнуло восстание под управлением Симона Бар-Кохбы. Новая война стала битвой на уничтожение Иудеи как государства. После того как боевые действия завершились полным разгромом повстанцев, тот же Тинний Руф завершил ее символическими действиями. Иерусалим по приказу Адриана был превращен в солдатское поселение, а место, где некогда возвышался Священный Храм, полностью очистили от строений и перепахали землю. Дальше проект «Иудея» был закрыт, а вместе с ней ушел в небытие и институт прокураторов.
Некий учитель был сильно глух, но дружил с лисой, которую слышал, даже когда она шептала. Всякий раз как он представлялся по начальству, то брал с собой лису, и никто не знал, что он на ухо туг.
Через пять-шесть лет лиса простилась с ним и ушла, наказав ему:
– Вы – словно истукан! Стоит сыграть с вами злую шутку, и все пять ваших чинов слетят. Вместо того чтобы по глухоте своей проштрафиться, не лучше ль было бы вам пораньше уйти со службы, оставшись на высоте?
Учитель любил деньги и не сумел последовать этим словам. Ответы его стали часто весьма странны, и инспектор просил разрешения прогнать его, но он умолил начальника, который ласково уговорил инспектора этого не делать.
Однажды учитель был на государственном литературном экзамене. Когда кончили выкликать учеников, инспектор удалился к себе и сел обедать вместе с преподавателями. Все преподаватели лезли в книжные сумки и делали инспектору подношения, чтобы при его посредстве выхлопотать себе дальнейшее продвижение по службе. Наконец инспектор с улыбкой обращается к нашему учителю:
– Почтенный педагог, почему же вы один ничего не подаете?
Учитель растерянно смотрел, не расслышав. Сосед его по столу толкнул его локтем и рукой полез в сумку, чтобы показать, в чем дело. Учитель как раз только что взял с собой по поручению одной своей родственницы известный суррогат-секрет супружеской спальни, чтобы продать его, и спрятал его в сумку. Куда бы он ни приходил, всюду и всем предлагал эту штуку купить. Видя, что инспектор улыбается, он решил, что ему требуется эта вещь, и с поклоном, весь согнувшись, ответил:
– Самые лучшие, позвольте заметить, на восемь цяней, а уж это ваш покорнейший слуга не смеет вам поднести.
Весь стол фыркал. Инспектор велел вывести учителя и лишил его должности.
Послесловие рассказчика
Область Пиньюань в древности одна ничего не имела представить. Да, ее князь был словно скала среди течения! А здесь инспектор, и вдруг требует себе подношений. Конечно, ему нужно было поднести как раз это самое. А человека за это, изволите видеть, увольняют. Что за несправедливость!
Светило ночи и светило дней Без устали вершат круговорот. Средь тьмой объятых суетных людей Никто так бесконечно не живет. Преданье есть, что среди вод морских Пэнлайский остров дыбится горой, На древе-яшме зелены листки И сладок плод, который ест святой. Откусит раз — и нет седых волос, Откусит вновь — и вечно юн и мил… Меня бы кто-нибудь туда унес И больше в этот мир не возвратил.
Чжао Е Жизнеописание девицы из У по прозванию Пурпурный Нефрит
Младшая дочь Фу-ча, правителя царства У, прозывалась Цзы-юй, что значит «Пурпурный Нефрит». В свои восемнадцать лет она равно блистала талантами и красотой. Некий юноша по имени Хань Чжун, который, кстати, был почти одного возраста с Цзы-юй, обучался даосским искусствам. Юноша ей приглянулся, и они, тайно обменявшись посланиями, расспросили друг друга о чувствах, так что в конце концов решили пожениться.
Чжун проходил науки в дальнем крае, где-то меж границами княжества Ци и Лу. Но прежде чем отправиться в путь, он пришел к родителям девушки с просьбою отдать ему Цзы-юй в жены.
Князь разгневался и отказал юноше. От скорби Цзы-юй прервала в себе дыхание жизни и умерла. Гроб с ее телом похоронили за воротами Чанмынь.
Минуло три года, и Чжун возвратился. Тотчас он приступил к своим родителям с расспросами. Те поведали ему, как все было:
— Князь впал в неистовый гнев. Цзы-юй прервала дыхание и скончалась. Она давно погребена.
Услышав это известие, Чжун зарыдал в голос. Обливаясь слезами и стеная, он в плаче выразил скорбь. После чего принес к могиле Цзы-юй жертвенное мясо и бумажные деньги, чтобы как должно оплакать покойную. Тогда душа Юй поднялась из . могилы. При виде Чжуна она залилась слезами и стала рассказывать:
— Едва вы уехали, отец с матерью посватали меня за княжеского советника и понуждали за него выйти, они хотели, чтобы я преодолела свое великое желание соединиться с вами. Не думала я, что после разлуки меня постигнет такая судьба. Увы! Что оставалось мне делать? — Затем, повернув голову влево, она запела:
На южном склоне гор жила ворона. На северном - ворону ждал силок. Душа вороны высоко взлетела, И вот силок, как прежде, одинок... Я следовала мысленно за вами, Но выслушала много бранных слов. Недуг явился мне, как плод печали, Под желтой глиной обрела я кров. Досаду изливать теперь не стану, Что проку в том? Судьбы не изменить!..
Среди пернатых только фэлхуану Назначено бессмертной птицей быть. Но потеряет самка-феникс друга - Тоска три года застит бедной свет. Вокруг нее летают птицы стаей, А пары ей, печальнице, все нет. Вам, господин, пришедший в блеске славы, Явить решилась я ничтожный лик. Плоть далека моя, а сердце рядом: Оно вас не забыло ни на миг.
(Перевод Г. Ярославцева. )
Когда закончила Цзы-юй песню, она всхлипнула и вновь залилась слезами. Затем стала просить, чтоб Чжун сопроводил ее в могилу. На просьбу ее Чжун ответил так:
— Пути живых и мертвых не схожи. Боюсь совершить проступок и потому не осмеливаюсь выполнить ваше повеление.
Тогда Цзы-юй сказала ему:
— Мне ведомо все различие путей живых и мертвых. Но нынче мы расстаемся навеки. Вы, господин, как видно, боитесь, что, ставши по смерти бесплотным духом, я навлеку на вас несчастье? Единственное, чего хочу я, это искренне услужить господину.
Чжун был тронут ее словами. Он проводил Цзы-юй в могилу. По приходе они пригубили вина. Чжун пробыл у Цзы-юй три дня и три ночи. Они сполна совершили все обряды, как то положено между мужем и женой, а когда Чжуну пришло время уходить, Цзы-юй преподнесла ему ясную жемчужину в вершок шириною и сказала при этом:
— Имя мое поругано, желания не свершились. Что мне остается? Участь моя — вечная печаль и сокрушение. А случится вам быть в родительском доме, скажите от меня поклон отцу моему великому князю.
Чжун поспешил к отцу Цзы-юй, желая рассказать ему обо всем происшедшем. Но князь в страшном гневе бросил Чжуну такие слова:
— Моя дочь умерла. А ты, Чжун, плетешь небылицы, чтобы опозорить усопшую душу. Не иначе как сам ты раскопал могилу, похитил сокровище, а теперь винишь в этом теней и духов. Эй, слуги, хватайте его!
Чжун еле вырвался от них. Тогда он снова пошел к могиле Цзы-юй и все рассказал ей. Цзы-юй ответила ему;
— Не печалься. Я сама пойду к князю.
В тот самый миг, когда Цзы-юй явилась ему, князь наряжался и убирал волосы. Увидев ее, он изумился и испугался, на лице его выступали то горе, то радость. Он спросил дочь;
— Отчего, скажи, ты вновь стала живой?
Цзы-юй опустилась пред ним на колени и ответила:
— Вы помните, что юноша по имени Хань Чжун приходил к вам и просил отдать меня ему в жены. Но великий князь не согласился. Сейчас имя мое поругано, телом я мертва, долг мой перед родителями не выполнен. Чжун, возвратясь из дальнего края, узнал, что я умерла. Потому он совершил обряд поминовения и сжег жертвенные деньги. Придя к могиле, он слезами и жалобным словом выразил свою скорбь. Тронутая бесконечной его добротой, Цзы-юй явилась к нему, так как хотела свидеться с ним. Потом оставила на память ему эту жемчужину. Поверьте, он не раскапывал могилы. Лелею надежду, что вы не обвините его в воровстве.
Услыхав голоc дочери, из своих покоев вышла супруга князя, чтобы обнять ее. Но Цзы-юй стаяла, будто дым.
Брак -- так называю я волю двух создать одного, который больше создавших его. Глубокое уважение друг перед другом называю я браком, как перед хотящими одной и той же воли. Да будет это смыслом и правдой твоего брака. Но то, что называют браком многое множество, эти лишние, -- ах, как назову я его? Ах, эта бедность души вдвоем! Ах, эта грязь души вдвоем! Ах, это жалкое довольство собою вдвоем! Браком называют они все это; и они говорят, будто браки их заключены на небе. Ну что ж, я не хочу этого неба лишних людей! Нет, не надо мне их, этих спутанных небесною сетью зверей! Пусть подальше останется от меня Бог, который, прихрамывая, идет благословлять то, чего он не соединял! Не смейтесь над этими браками! У какого ребенка нет оснований плакать из-за своих родителей? Достойным казался мне этот человек и созревшим для смысла земли; но когда я увидел его жену, земля показалась мне домом для умалишенных. Да, я хотел бы, чтобы земля дрожала в судорогах, когда святой сочетается с гусыней. Один вышел, как герой, искать истины, а в конце добыл он себе маленькую наряженную ложь. Своим браком называет он это. Другой был требователен в общении и разборчив в выборе. Но одним разом испортил он на все разы свое общество: своим браком называет он это. Третий искал служанки с добродетелями ангела. Но одним разом стал он служанкою женщины, и теперь ему самому надо бы стать ангелом. Осторожными находил я всех покупателей, и у всех у них были хитрые глаза. Но жену себе даже хитрейший из них умудряется купить в мешке..............
....И даже ваша лучшая любовь есть только восторженный символ и болезненный пыл. Любовь -- это факел, который должен светить вам на высших путях. Когда-нибудь вы должны будете любить дальше себя! Начните же учиться любить! И оттого вы должны были испить горькую чашу вашей любви. Горечь содержится в чаше даже лучшей любви: так возбуждает она тоску по сверхчеловеку, так возбуждает она жажду в тебе, созидающем! Жажду в созидающем, стрелу и тоску по сверхчеловеку -- скажи, брат мой, такова ли твоя воля к браку? Священны для меня такая воля и такой брак. --
261. Сострадание — вот самое драгоценное свойство…
Сострадание — вот самое драгоценное свойство человеческой души. Это прежде всего относится к мужчинам, но верно и для женщин.
Скажешь тому, у кого неприятности: «Сочувствую от души!» — или: «Разделяю ваше горе!» — тому, кого постигла утрата… Много ли значат эти слова? Они не идут из самой глубины сердца, но все же люди в беде рады их услышать.
Лучше, впрочем, передать сочувствие через кого-нибудь, чем выразить непосредственно. Если сторонние свидетели расскажут человеку, пораженному горем, что вы жалели его, он тем сильнее будет тронут и ваши слова неизгладимо останутся в его памяти.
Разумеется, если вы придете с сочувствием к тому, кто вправе требовать его от вас, то особой благодарности он не почувствует, а примет вашу заботу как должное. Но человек для вас чужой, не ожидавший от вас сердечного участия, будет рад каждому вашему теплому слову.
Казалось бы, небольшой труд — сказать несколько добрых слов, а как редко их услышишь! Вообще, не часто встречаются люди, щедро наделенные талантами — и в придачу еще доброй душой. Где они? А ведь их должно быть много…
Жил когда-то непобедимый воин, любивший при случае показать свою силу. Он вызывал на бой всех прославленных богатырей и бойцов и всегда одерживал победу.
Однажды он услышал, что в горах поселился отшельник – большой мастер рукопашного боя. Он отправился искать отшельника, нашел его и замер в удивлении: он ожидал увидеть могучего бойца, а увидел старика, упражнявшегося перед хижиной в старинном искусстве вдохов и выдохов.
– Неужто ты и есть тот человек, которого народ прославляет как великого воина? Воистину людская молва сильно преувеличила твою силу. Ты даже не сможешь сдвинуть с места каменную глыбу, у которой стоишь, а я смогу поднять ее вместе с тобой, – презрительно сказал богатырь.
– Внешность бывает обманчива, – спокойно ответил старик. – Каждое утро я спускаюсь в ущелье и приношу оттуда каменную глыбу, которую разбиваю головой в конце моих утренних упражнений. На твое счастье, сегодня я еще не успел этого сделать, и ты можешь показать свое умение. Ты же хочешь вызвать меня на поединок, а я не стану драться с тем, кто не сможет сделать такой пустяк.
Раззадоренный богатырь подошел к камню, что было сил ударил его головой и свалился.
Вылечил добрый отшельник незадачливого воина, а потом долгие годы учил его искусству побеждать разумом, а не силой.
Я не променяю печали своего сердца на радость людей и не согласен, чтобы слезы, которые извлекает скорбь из моих недр, превратились в смех. Я мечтаю, чтобы моя жизнь оставалась слезой и улыбкой: слеза очищает сердце и научает тайнам и глубинам жизни, улыбка приближает меня к сынам моей земли и служит символом моего прославления Богов; слеза позволяет мне оставаться среди людей с разбитым сердцем, а улыбка знаменует мою радость бытию.
Я желаю умереть любя, а не жить скучая. Я желаю, чтобы в глубинах моей души вечно оставался голод по любви и красоте. Я созерцал и увидел, что люди довольные несчастнее всех и ближе всех к материи; я преклонил ухо и услышал, что вздохи мечтающего влюбленного слаще звуков струн.
Не моё, но интересно. У меня есть любимая история, которая случилась две с лишним тысячи лет назад, во времена династии Цинь, в 207 году до н.э., при втором (и де-факто последнем) представителе этой династии — слабовольном императоре Эр Ши. При дворе Эр Ши всем заправлял коррумпированный евнух Чжао Гао, и однажды, желая проверить, кто ему предан, а кто нет, он привел во дворец оленя и сказал, что это лошадь. Одни придворные сказали: «Нет, это же олень», а другие сказали: «Да-да, это лошадь». Так Чжао Гао понял, на кого можно положиться, а на кого нет. Те, которые сказали «это лошадь», были возвышены, а те, кто сказал «это олень», — казнены.
Я же в самом начале текста обозначил, что это не моё. Надеюсь, что Латынина Юлия на меня не обидится.
Чтобы этого избежать, скажу следущее. Её ранние литературные произведения очень мощные как по динамике, так и по сюжету: 1.Стальной король 2.Охота на изюбря (даже сериал есть, с хорошим актерским составом. Книга лучше) 3.Промзона
Внимание! Уважаемые посетители сайта mfd.ru, предупреждаем вас о следующем: ОАО Московская Биржа (далее – Биржа) является источником и обладателем всей или части указанной на настоящей странице Биржевой информации. Вы не имеете права без письменного согласия Биржи осуществлять дальнейшее распространение или предоставление Биржевой информации третьим лицам в любом виде и любыми средствами, её трансляцию, демонстрацию или предоставление доступа к такой информации, а также её использование в игровых, учебных и иных системах, предусматривающих предоставление и/или распространение Биржевой информации. Вы также не имеете права без письменного согласия Биржи использовать Биржевую информацию для создания Модифицированной информации предназначенной для дальнейшего предоставления третьим лицам или публичного распространения. Кроме того, вы не имеете права без письменного согласия Биржи использовать Биржевую информацию в своих Non-display системах.
