Пойдем в виноградник, возлюбленная моя, выжмем виноград и скроем сок его в сосудах, как душа прячет мудрость веков; соберем сухие плоды, извлечем из них сок и воспоминанием заменим былое.
Вернемся в жилище! Пожелтели листы на деревьях; их разносит ветер, точно желая закутать цветы, которые скончались от горя, когда с ними простилось лето. Пойдем – уже птицы улетели к берегу, унеся с собой радость садов, оставив в одиночестве жасмин; последние слезы падают на кожу земли.
Вернемся! Ручейки остановили свой бег, в источниках высохли слезы радости, холмы сбросили блестящее одеяние. Пойдем, возлюбленная моя. Природу соблазняет дремота, и она прощается с бодрствованием трогательной нехавендской песнью.
Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь, Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь, Ни былой, ни грядущей минуте не верь, Верь минуте текущей — будь счастлив теперь!
Ты видишь: время старит все, что нам казалось новым. Но время также молодит деяния былые. Да, превратились цветники в безлюдные пустыни, Но и пустыни расцвели, как цветники густые.
Абуабдулло Рудаки
Дату и причину смерти и последние годы жизни, а также причины изгнания великого поэта историкам до сих пор и в полной мере не удалось установить.
Кто поднялся на цыпочки, не может [долго] стоять. Кто делает большие шаги, не может [долго] идти. Кто сам себя выставляет на свет, тот не блестит. Кто сам себя восхваляет, тот не добудет славы. Кто нападает, не достигает успеха. Кто сам себя возвышает, не может стать старшим среди других. Исходя из дао, все это называется лишним желанием и бесполезным поведением. Таких ненавидят все существа. Поэтому человек, обладающий дао, не делает этого.
Нет времени более печального, чем время после кончины человека. Пока длится «промежуточная тьма», множество родственников съезжаются в горы и, сгрудившись в тесной, лишенной удобства хижине, совершают посмертные обряды. Это очень хлопотно. Дни бегут быстро, как никогда. В последний день нет ни настоящего чувства, ни взаимных бесед. Каждый сам по себе забирает свои вещи, и все расходятся разными дорогами.
А по возвращении в родные дома их вновь ожидает много грустного. «Того-то и того-то,- говорят они,- нельзя делать ни в коем случае; а этого следует избегать». Чем бы это ни было вызвано, какими все-таки негодными кажутся мне в подобных случаях людские сердца!
Один за другим проходят месяцы и годы, однако не приносят они ни капли забвения,- и все же говорят ведь: «День за днем все далее покойный» , поэтому, несмотря ни на что, нет уже и дум таких, как в те скорбные мгновения; смотришь, люди уже и о пустяках болтают, и шутят друг с другом.
Прах покойного погребен в забытых всеми горах. И вскоре после того, как придут поклониться ему в Установленный день, надгробие порастает мхом, покрывается осыпавшейся листвой деревьев, ибо не бывает здесь других посетителей, кроме вечерней бури да ночной луны.
Хорошо, пока есть кому пожалеть и вспомнить усопшего. Но и эти люди, недолго пожив, умирают. Станут ли тогда скорбеть об усопшем потомки, которые и знают-то его только понаслышке? Поэтому, коли над останками уже совершились поминальные службы, после никто уже и не ведает, что это был за человек и каково его имя. Только человек с чувствительной душой с грустью посмотрит на вешние травы, что восходят здесь. В конце концов и сосна, что стонала здесь под натиском бури, не дождавшись своего века, разделывается на дрова; и древнюю могилу распахивают под поле, так что от нее даже и следа не останется. Как это печально!
Однажды ранним утром королева Рэ и император Ю гуляли босиком вдоль берега моря. Только что взошло солнце, и яркая дорожка света, блистая на волнах, бежала от самого горизонта прямо к их ногам.
«Какая красивая дорога, — подумала королева, — она как будто ведёт к самому солнцу. И в то же время я знаю, что это путь ведёт из ниоткуда в никуда».
«Впрочем, — подумал император Ю, — то же самое можно сказать и обо всех тех путях, по которым нам доводилось ходить прежде».
Они остановились, взглянули друг другу в глаза, и, взявшись за руки, лёгкой поступью пошли по волнам, навстречу восходящему солнцу.
Налево у горы, в полутора ри, стоял замок былого правителя этой местности Сато-сёдзи. Услыхав, что это селенье Санано, в Индзука, расспросив-разузнав, я пошёл и прибрёл к Маруяма.
Здесь когда-то был замок правителя. Я узнал от людей, что у подножья горы есть развалины входа, ворот, - и пролил слёзы! А ещё в древнем храме, в стороне, до сих пор стоят надгробные плиты их дома. Из них памятники двух жён прежде всего трогают сердце. Подумав о том, что они, хотя и женщины, оставили по себе в мире память столь славного мужества, я омочил слезами свой рукав. Недалеко ходить к «надгробный плите, исторгающей слёзы».
Я вошёл в храм и попросил чаю; там хранят, как сокровище, меч Йосицунэ и корзину Бэнкэя.
Корзину и меч На праздник бы выставить! Бумажный штандарт...
Человеку, замыслившему осуществить великое дело просветления, надлежит отказаться совершенно от самых необходимых и близких сердцу дел, коль скоро они мешают осуществлению истинного стремления.
Когда вы станете рассуждать таким образом: немного погодя я покончу с этим, потом примусь за то – оно ведь в том же духе! – а вот такие-то и такие-то дела могут вызвать людские насмешки,- времени у меня еще много – подожду вот этого, а потом не спеша, без суеты совершу положенное,- у вас станет копиться все больше неотложных дел и не будет конца-краю этим делам, так что никогда и не наступит заветный день.
В общем-то люди, если они мало разбираются в истине, проводят в подобных упованиях всю свою жизнь.
Разве тот, кто бежит от пожара, кричит: «Минутку погодите!»? Когда хотят спасти свою жизнь, забывают про все и бросают даже имущество. А разве жизнь ждет человека? Смерть приходит быстрее, чем бьет струя воды или столб пламени. Как же трудно он нее скрыться! Тогда нам тяжело будет оставить своих престарелых родителей, малых детей, милость господина и сострадание ближних, но не оставить их мы не в силах.
Нам сказали: «Нельзя». Но мы все же вошли. Мы подходили к вратам. Везде слышали слово «нельзя». Мы хотели знаки увидеть. Нам сказали: «Нельзя». Свет хотели зажечь. Нам сказали: «Нельзя». «Стражи седые, видавшие, знавшие! Ошибаетесь стражи! Хозяин дозволил узнать. Видеть хозяин дозволил. Наверно, он хочет, чтобы мы знали, чтобы мы видели. За вратами посланец стоит. Нам он что-то принес. Допустите нас, стражи!» «Нельзя», - нам сказали и затворили врата. Но все же много врат мы прошли. Протеснились. И «можно» оставалось за нами. Стражи у врат берегли нас. И просили. И угрожали. Остерегали: «Нельзя». Мы заполнили всюду «нельзя». Нельзя все. Нельзя обо всем. Нельзя ко всему. И позади только «можно». Но на последних вратах будет начертано «можно». Будет за нами «нельзя». Так велел начертать Он на последних вратах.
Нам сказали: «Нельзя». Но мы все же вошли. Мы подходили к вратам. Везде слышали слово «нельзя». Мы хотели знаки увидеть. Нам сказали: «Нельзя». Свет хотели зажечь. Нам сказали: «Нельзя». «Стражи седые, видавшие, знавшие! Ошибаетесь стражи! Хозяин дозволил узнать. Видеть хозяин дозволил. Наверно, он хочет, чтобы мы знали, чтобы мы видели. За вратами посланец стоит. Нам он что-то принес. Допустите нас, стражи!» «Нельзя», - нам сказали и затворили врата. Но все же много врат мы прошли. Протеснились. И «можно» оставалось за нами. Стражи у врат берегли нас. И просили. И угрожали. Остерегали: «Нельзя». Мы заполнили всюду «нельзя». Нельзя все. Нельзя обо всем. Нельзя ко всему. И позади только «можно». Но на последних вратах будет начертано «можно». Будет за нами «нельзя». Так велел начертать Он на последних вратах.
Внимание! Уважаемые посетители сайта mfd.ru, предупреждаем вас о следующем: ОАО Московская Биржа (далее – Биржа) является источником и обладателем всей или части указанной на настоящей странице Биржевой информации. Вы не имеете права без письменного согласия Биржи осуществлять дальнейшее распространение или предоставление Биржевой информации третьим лицам в любом виде и любыми средствами, её трансляцию, демонстрацию или предоставление доступа к такой информации, а также её использование в игровых, учебных и иных системах, предусматривающих предоставление и/или распространение Биржевой информации. Вы также не имеете права без письменного согласия Биржи использовать Биржевую информацию для создания Модифицированной информации предназначенной для дальнейшего предоставления третьим лицам или публичного распространения. Кроме того, вы не имеете права без письменного согласия Биржи использовать Биржевую информацию в своих Non-display системах.
