И в жажде, и в голоде – моё насыщение, А в трезвости – пьяный хмель, в молчании – пение, И в тайне – открытость, в откровеньи – сокрытие, В страдании – радость и в разлуке – сближение. На горе я сетую, а сердце гордится им; Я плачу – молчат уста, презрев утешение. Желанное – предо мной, а я всё гонюсь за ним, И рядом мой друг, а я ищу в отдалении. Мечтанья мои рассыплет ночь по дорогам снов, А утро сбирает их, неся пробуждение. Ты в зеркале духа своё тело увидишь вдруг – Ничтожным покажется его отражение. Со мною мучитель злой и тот, кто покой дарит, Со мною могила и со мной воскресение. Живу я – но с каждым шагом близится смерть моя, И гибель влекут ко мне души увлечения. Я душу спросил: «Скажи, как правит людьми судьба?» Ответила: «Я – судьба, хозяйка решения!»
Недругу
Одно ты нам простить не можешь – мечты, За них готов ты нас бранить и хулить. Мечты – вино, да нету чаш для него; Как им тебя, о недруг наш, напоить? Мечты – моря, молчанье наше – прилив, Чтоб их с отливом на бумаге излить. Твой день – вчера, а с нами – завтрашний день, На нём грядущей тайны вышит узор. Тебя прошедшей славы призрак манит, А нам надежды призрак радует взор. И все пути твои – в пределах земных, А перед нами – безграничный простор! Так насмехайся, оскорбляй, обвиняй, И наши дни наполни злобной враждой, И бей камнями, распинай, проклинай – Свободный дух неуязвим пред тобой! Не повернёшь ты в небе звёзды назад, Их не погасит чёрный сумрак ночной! Ты говоришь: мы только брешь в небесах – Её заткнёшь ли болтовнёю пустой?!
Джебран
* Стихи Джебрана не датированы. Написанные в разные годы, скорее всего в 1910-е, они впоследствии были собраны вместе и опубликованы египетским издателем Юсуфом Тума аль-Бустани в составе сборника сочинений Джебрана на арабском языке «Удивительное и чудесное» (Каир, 1923).
Настоящее имя его Хасимото Наоёси, один из последних славных представителей жанра укиё-э. Как вассал рода Сакакибара участвовал во множестве сражений переходя от одного сюзерена к другому. После поражения Сёгитая был взят под стражу в княжестве Такада.
Решив заняться живописью учился сначала в школе Кан, но, затем перешел к мастеру Тоёхара Кунитика, фамилию которого взял, следуя древнему обычаю. Его псевдоним начинается с последнего иероглифа имени учителя.
Тоёхара Кунитика работал с ксилографией и изображал актеров и театральные сценки. В своих работах Тоёхара Тиканобу изображал сцены из истории и современной ему жизни Японии, изображал женщин и детей, а так же рисовал эпизоды китайско-японской войны 1894-1895 годов.
Лучшими гравюрами являются «Образы благородных женщин в эпоху Токугава», «Нравы и обычаи Эдо», «Снег, луна, цветы».
Но на дворе была другая эпоха -эпоха Мэйдзи и художник отразил современные реалии- концерт японского оркестра, путешествия японцев заграницу.
Известностью пользуются его гравюры с портретами императорской семьи, картины на тему женщин живущих при дворе микадо, что ранее было просто немыслимо.
134. Почему, спрашивается, когда надо изготовить таблицы…
Почему, спрашивается, когда надо изготовить таблицы для вновь назначенных куродо шестого ранга, так берут доски из ограды возле канцелярии императрицы всегда в одном и том же месте, в северо-восточном углу? Могли бы взять и на западной стороне и на восточной… Не все ли равно? — начала разговор одна из придворных дам. — Ну, что здесь любопытного! — отозвалась другая. — Меня скорее удивляет, почему разным предметам одежды дают случайные названия, без всякого смысла… Вот что странно! Хосонага` — «узкие длинные платья» названы удачно, они и вправду такие. Но почему верхнюю накидку с шлейфом именуют «потником»? Надо бы «длиннохвосткой». Так же, как одежду мальчиков. А почему «китайская накидка»? Лучше бы «короткая накидка». — Наверно, накидки на такой манер носят в Китае… «Верхняя одежда», «верхние штаны» — это всем понятно. «Нижняя одежда» хорошее название. У о`гути — «широкоротых штанов» — отверстия штанин невероятной ширины, значит, название подходит. — А вот почему широкие штаны прозваны хакама? Неизвестно! Шаровары сасину`ки — лучше бы назвать «одеяние для ног». А еще лучше «мешками», ведь нога в них как в мешке… Так громко болтали дамы о разных пустяках. — Ах, что за несносный шум! Давайте кончим. Пойдем спать! воскликнула я. И тут, словно в ответ на мои слова, за соседней стеной, к нашему удивлению, раздался голос священника, отправлявшего ночную службу: — О, право, это было бы жаль! Продолжайте ваши разговоры всю ночь напролет.
Опять вестник. Опять Твой приказ! И дар от Тебя! Владыко, Ты прислал мне жемчужину Твою и повелел включить ее в мое ожерелье. Но Ты знаешь, Владыко, мое ожерелье - поддельно. И длинно оно, как бывают длинны только поддельные вещи. Твой сверкающий дар среди тусклых игрушек потонет. Но Ты приказал. Я исполню.
Эй, вы, уличные гуляки! Среди моего ожерелья есть от Владыки данный мне жемчуг!
Вот твой Господь внушил ангелам: «Я — с вами. Укрепите тех, которые уверовали! Я же вселю ужас в сердца тех, которые не веруют. Рубите им головы и рубите им все пальцы».
Сура Аль-Анфаль (Трофеи), аят 12
Тафсир ас-Саади:
Аллах внушил ангелам, что не оставит их без Своей помощи и поддержки, и велел им вселить в сердца правоверных отвагу и желание сразиться с врагом на Его пути и снискать Его милость. Он обещал вселить страх в сердца неверующих, ибо страх — один из величайших факторов, помогающих мусульманам одолеть противника. Аллах поддерживает правоверных и вселяет страх в сердца неверующих, после чего те не могут оказывать сопротивления мусульманам и терпят поражение.
Что касается повеления рубить головы и пальцы неверующим, то оно может относиться к ангелам, которым Аллах внушил поддержать правоверных. Тогда это откровение служит доказательством в пользу того, что ангелы принимали непосредственное участие в битве при Бадре. Оно может относиться и к правоверным, которых Аллах вдохновлял на сражение и обучал тому, как безжалостно следует относиться к многобожникам во время битвы.
В пятнадцать лет ушел в поход с войсками, Лишь в восемьдесят смог домой вернуться. Крестьянина спросил, войдя в деревню: «Скажи, кто жив в семье моей остался?» «Смотрите сами — дом ваш виден вам».
Могильный холм с рядами кипарисов. Из лаза пса выскакивает заяц, Фазан взлетает со стропил прогнивших. Несеяный горох в подворье вьется, И овощи колодец оплетают.
Толку горох я, чтобы сделать кашу, И овощи срываю для приправы. Отвар и кашу быстро приготовил, Но для кого? Кто сядет есть со мною?
Из дома выйду, обращусь к востоку, И слезы горькие с одежды пыль смывают.
Sekai de ichiban shiawasena otoko wa? Amerika no ie ni sumi, igirisu no kyu:ryo: wo morai, cyu:goku no syokuji wo tori, nihonjin no tsuma wo motsu otoko. Ja, sekai de ichiban fuko:na otoko wa? Nihon no ie ni sumi, cyu:goku no kyu:ryo: wo morai, igirisu no syokuji wo tori, amerikajin no tsuma wo motsu otoko.
Самый счастливый в мире мужчина… Живёт в американском доме, получает английскую зарплату, ест китайскую еду и женат на японке. Ну, а самый несчастный в мире мужчина? Живёт в японском доме, получает китайскую зарплату, ест английскую еду и женат на американке.
Моя душа для меня друг, который утешает, когда усиливаются бедствия дней, и успокаивает, когда меня постигают несчастия. А кто не будет другом своей души, тот враг людям. Кто в своем существе не найдет утешителя, тот умрет с отчаяния, потому что жизнь исходит из недр человека и никогда не придет из того, что его окружает.
Я пришел, чтобы сказать слово, и я его скажу. А если смерть меня вернет раньше, чем я его произнесу, его скажет завтрашний день. Завтрашний день не оставит тайну скрытой в книге бесконечности.
Я пришел, чтобы жить во славе любви и свете красоты, и вот я живу, и люди не могут удалить меня из жизни. Если они вырвут мне глаза, я буду радоваться, прислушиваясь к песням любви и напевам красоты. Если они заткнут мне уши, я буду наслаждаться, прикасаясь к эфиру, смешанному с дыханием влюбленных и ароматом красоты. Если они закроют от меня воздух, я буду жить со своей душой. А душа – дочь любви и красоты.
Я пришел, чтобы быть для всех и во всех; то, что я делаю сегодня в одиночестве, будущее возвестит перед людьми. То, что я говорю теперь одним языком, грядущее скажет многими устами.
Амфибия с головой женщины и телом гигантской змеи. Компанию нюре-онне всегда составляет маленький ребенок, привлекающий потенциальных жертв. Младенец просится на ручки к людям, а затем становится настолько тяжелым, что жертвы не могут от него убежать. Тут в дело вступает нюре-онна, которая и добивает несчастных.
Мудрец Джалалиддин Руми является одним из столпов суфизма. Многие люди приходили к нему за советом и мудрым словом. Однажды к нему пришла соседская женщина с мальчиком и сказала: — Я уже испробовала все способы, но ребенок не слушается меня. Он ест слишком много сахара. Пожалуйста, скажите Вы ему, что это нехорошо. Он послушается, потому что он Вас очень уважает. Руми посмотрел на ребенка, на доверие в его глазах, и сказал: — Приходите через три недели. Женщина была в полном недоумении. Это же такая простая вещь! Непонятно… Люди приходили из далеких стран, и Руми помогал им решать большие проблемы сразу… Но она послушно пришла через три недели. Руми вновь посмотрел на ребенка и сказал: — Приходите еще через три недели. Тут женщина не выдержала, и осмелилась спросить, в чем дело. Но Руми лишь повторил сказанное. Когда они пришли в третий раз, Руми сказал мальчику: — Сынок, послушай мой совет, не ешь много сахара, это вредно для здоровья. — Раз Вы мне советуете, я больше не буду этого делать, — ответил мальчик. После этого мать попросила ребенка подождать ее на улице. Когда он вышел, она спросила Руми, почему он не сделал этого в первый же раз, ведь это так просто? Джалалиддин признался ей, что сам любил есть сахар, и, прежде чем давать такой совет, ему пришлось самому избавляться от этой слабости. Сначала он решил, что трех недель будет достаточно, но ошибся…
Мужик продавал на базаре груши, чрезвычайно сладкие и душистые, и цену на них поднял весьма изрядно. Даос в рваном колпаке и в лохмотьях просил у него милостыню, все время бегая у телеги. Мужик крикнул на него, но тот не уходил. Мужик рассердился и стал его ругать.
– Помилуйте, – говорил даос, – у вас их целый воз, ведь там несколько сот штук. Смотрите: старая рвань просит у вас всего только одну грушу. Большого убытка у вашей милости от этого не будет. Зачем же сердиться?
Те, кто смотрел на них, стали уговаривать мужика бросить монаху какую-нибудь дрянную грушу: пусть-де уберется, но мужик решительно не соглашался. Тогда какой-то рабочий, видя все это и наскучив шумом, вынул деньги, купил одну грушу и дал ее монаху, который поклонился ему в пояс и выразил свою благодарность.
Затем, обратясь к толпе, он сказал:
– Я монах. Я ушел от мира. Я не понимаю, что значит жадность и скупость. Вот у меня прекрасная груша. Прошу позволения предложить ее моим дорогим гостям!
– Раз получил грушу, – говорили ему из толпы, – чего ж сам не ешь?
– Да мне нужно только косточку на семена!
С этими словами он ухватил грушу и стал ее жадно есть. Сьев ее, взял в руку косточку, снял с плеча мотыгу и стал копать в земле ямку. Вырыв ее глубиной на несколько вершков, положил туда грушевую косточку и снова покрыл ямку землей. Затем обратился к толпе с просьбой дать ему кипятку для поливки.
Кто-то из любопытных достал в первой попавшейся лавке кипятку. Даос взял и принялся поливать взрытое место. Тысячи глаз так и вонзились… И видят: вот выходит тоненький росток. Вот он все больше и больше – и вдруг это уже дерево, с густыми ветвями и листвой. Вот оно зацвело. Миг – и оно в плодах, громадных, ароматных, чудесных.
Вот они уже свисают с ветвей целыми пуками.
Даос полез на дерево и стал рвать и бросать сверху плоды в собравшуюся толпу зрителей. Минута – и все было кончено. Даос слез и стал мотыгой рубить дерево. Трах-трах… Рубил очень долго, наконец срубил, взял дерево – как есть, с листьями, – взвалил на плечи и, не торопясь, удалился.
Как только даос начал проделывать свой фокус, мужик тоже втиснулся в толпу, вытянул шею, уставил глаза и совершенно забыл о своих делах. Когда даос ушел, тогда только он взглянул на свою телегу. Груши исчезли.
Теперь он понял, что то, что сейчас раздавал монах, были его собственные груши. Посмотрел внимательнее: у телеги не хватает одной оглобли, и притом только что срубленной.
Закипел мужик гневом и досадой, помчался в погоню по следам монаха, свернул за угол, глядь: срубленная оглобля брошена у забора.
Догадался, что срубленный монахом ствол груши был не что иное, как эта самая оглобля.
Куда девался даос, никто не знал.
Весь базар хохотал.
Послесловие рассказчика
Мужичина грубый и глупый. Глупость его хоть рукой бери. Поделом смеялся над ним базар.
Всякий из нас видел этих деревенских богачей. Пусть лучший друг попросит у него риса – сейчас же сердится и высчитывает: этого-де мне хватит на несколько дней.
Иногда случается его уговаривать помочь кому-либо в беде или накормить сироту. Он опять сердится и высчитывает, что этого, мол, хватило бы на десять или пять человек. Доходит до того, что отец, сын, братья между собой все высчитывают и вывешивают до полушки.
Однако на разврат, на азартную игру, на суеверие он не скупится – о нет, – хотя бы на это ушли все деньги. Ну-ка, пусть его голове угрожает нож или пила – бежит откупаться без разговоров.
Ляо Чжай
Причина удаления:
Перемещённое сообщение не будет удалено, только эта копия.
Используйте эту форму для отправки жалобы на выбранное сообщение (например, «спам» или «оскорбление»).
Внимание! Уважаемые посетители сайта mfd.ru, предупреждаем вас о следующем: ОАО Московская Биржа (далее – Биржа) является источником и обладателем всей или части указанной на настоящей странице Биржевой информации. Вы не имеете права без письменного согласия Биржи осуществлять дальнейшее распространение или предоставление Биржевой информации третьим лицам в любом виде и любыми средствами, её трансляцию, демонстрацию или предоставление доступа к такой информации, а также её использование в игровых, учебных и иных системах, предусматривающих предоставление и/или распространение Биржевой информации. Вы также не имеете права без письменного согласия Биржи использовать Биржевую информацию для создания Модифицированной информации предназначенной для дальнейшего предоставления третьим лицам или публичного распространения. Кроме того, вы не имеете права без письменного согласия Биржи использовать Биржевую информацию в своих Non-display системах.